Бесславный конец русских офшоров. Минфин выполнил указание брюссельского обкома

Статс-секретарь – заместитель министра финансов Алексей Сазанов отвечает в Минфине за налоговую политику. Что бы ему ни поручили, выходит, мягко говоря, не очень. Сначала он провалил задание Владимира Путина по пересмотру соглашений об избежании двойного налогообложения с главными офшорными странами, а теперь взялся за фактическое уничтожение русских офшоров. Достаточно было одного окрика со стороны Европейского союза, чтобы системные либералы в экономическом блоке начали судорожно менять законодательство. Теперь в специальных административных районах получат право регистрироваться не только иностранные, но и отечественные компании. Ничего хорошего в этом нет.

Летом 2018 года в России были созданы так называемые специальные административные районы на острове Октябрьский (часть города Калининграда) и острове Русский (Приморский край, в 1 км от Владивостока). В этих юрисдикциях действует льготный налоговый режим для формально иностранных компаний. На самом деле понятно, что целью создания САР является возврат в родную гавань офшорных юрлиц. По сути налоговый режим такой же, как в Республике Кипр, разница лишь в месте размещения (да и государству спокойнее, что деньги хранятся в России, а не за тридевять земель).

Что сделано за четыре года? Увы, не так много, как хотелось бы. Министерство финансов не имеет чёткого плана по деофшоризации, а потому действует спонтанно. Но всё же около 50-60 компаний на Октябрьском и Русском зарегистрировались, в том числе офшоры таких влиятельных компаний, как РУСАЛ, «Уралхим», «Лента», материнская компания «Норникеля». Сама идея, безусловно, здравая и нуждается в дальнейшем развитии. Однако вместо развития её решили попросту похоронить.

Запад губит русские офшоры руками сислибов

Страны Запада, естественно, не заинтересованы в том, чтобы русские деньги возвращались в Россию. В противном случае экономический суверенитет нашей страны станет вполне осязаемым. Судите сами: за 2021 год отток капитала составил 72 миллиарда долларов. По оценкам американского издания Bloomberg (2019 год), за четверть столетия из страны вывели больше 750 миллиардов долларов. Цифра чудовищная. Если бы деньги остались в России, мы жили бы иначе – это очевидно. Именно поэтому русские офшоры – словно бельмо в глазу у евробюрократов.

Европейский союз решил неожиданно «вступиться» за русские компании, которым не разрешается регистрироваться в отечественных офшорах. Октябрьский и Русский предназначены только для иностранных структур – они имеют право переехать в Россию и получить статус международной холдинговой компании. ЕС пригрозил включить специальные административные районы в так называемый «серый» список юрисдикций. В реальности это не означает ничего: нам, грубо говоря, плевать на ограничительные меры Запада в отношении наших же офшоров, мы делаем их не для европейского или американского бизнеса, а для возврата своих денег, уведённых за рубеж. К тому же в «сером» списке Евросоюза – Гонконг, Израиль, Турция. Ничего, живут, как видим, и неплохо.

Но что Израилю или Гонконгу безразлично, то российскому системному либералу – смерть. Министерство финансов тут же спохватилось и побежало исполнять требования Брюсселя. Особым усердием в этой вредительской (не будем подбирать эвфемизмы) деятельности отличается статс-секретарь – заместитель министра финансов Алексей Сазанов. Ничего не скажешь – достойная смена растёт Антону Германовичу. В финансовом ведомстве господин Сазанов отвечает именно за налоговую политику. Ранее он завалил работу с пересмотром соглашений об избежании двойного налогообложения, по сути, обнулив весь эффект от предложений президента Владимира Путина. Напомним, Минфин так откорректировал СИДН, что для крупных компаний ничего не изменилось – они могут продолжать выводить средства за границу по льготной 5%-ной ставке, если их акции торгуются на бирже.

Алексей Сазанов фактически пролоббировал принятие законопроекта о разрешении русским компаниям регистрироваться в русских офшорах. Это обесценивает смысл отечественных офшорных юрисдикций и не приведёт ни к чему хорошему. Зачем правительству потворствовать уходу наших компаний в офшоры, пусть даже и расположенные на территории России? Это ведь прямое мотивирование коммерческих структур, зарегистрированных где-нибудь в Тверской или Пензенской области, перерегистрироваться в Октябрьском и Русском, чтобы получить налоговые льготы. А значит, у регионов, у которых и так денег не особо водится, будет ещё меньше средств на социалку и инфраструктуру.

Все действия Минфина во всём, что касается деофшоризации, я уже давно характеризую как саботаж распоряжений президента. Потому что любая инициатива, которая могла бы действительно заставить компании вернуть свои офшорные деньги в Россию, наталкивается на ту или иную форму противодействия Министерства финансов – выхолащивания решений, создания каких-то исключений из общих правил для крупного бизнеса и так далее. Почему они сейчас затормозили с развитием русских офшоров? Мне сказать трудно. На внутренние офшоры, в общем-то, и нет особого спроса. Хотя Запад здесь может «помочь», если введут какие-то жёсткие санкции против крупных отечественных компаний, тогда им это всё-таки понадобится.

Если какого-то давления на бизнес либо со стороны нашей, либо со стороны иностранных юрисдикций оказано не будет, конечно, бизнес ничего не будет делать, потому что он всегда делает только то, что ему выгодно. И в этом отношении он абсолютно прав. Если государство создаёт ему льготный режим вывода капитала из страны, он будет выводить капитал из страны,

– полагает финансовый аналитик Дмитрий Голубовский.

Инструменты деофшоризации, по мнению эксперта, очень простые. Это изменение регулирования капитальных потоков и подведение всех компаний под общие правила, согласно которым платить дивиденды в иностранную юрисдикцию было бы невыгодно, а платить дивиденды в русской юрисдикции – напротив, выгодно. Нужно вводить меры по контролю валютной позиции компании по привлечению фондирования из-за рубежа. Необходимо создать условия, в которых компании предпочитали бы кредитоваться в России, а не выходить для привлечения финансирования на иностранные рынки. Соответственно, им не будет никакой необходимости в таких случаях аккумулировать валюту на офшорных счетах, чтобы обслуживать свои долги. Это очень важно, особенно в свете текущей ситуации. Потому что валютные долги наших компаний, как и их валютные сбережения в офшорах, – это то, что создаёт уязвимость для русской финансовой системы.

Крупный бизнес в условиях жесточайшего санкционного давления извне автоматически становится лоббистом иностранных интересов в нашей стране. Потому что именно для него действенна угроза санкциями, угрозы отключения от SWIFT и так далее. Ведь в первую очередь именно его операции будут поставлены под удар. Это вопрос финансовой безопасности страны. И деофшоризацию нужно делать не такими методами, когда Минфин рассуждает о сферической инвестиционной привлекательности в вакууме, что вот, дескать, когда у нас будет лучше налоговый режим или режим для размещения капитала, чем в других местах, бизнес сам сюда и придёт.

Поверьте, наши уважаемые западные партнёры всегда сделают всё возможное для того, чтобы Россия была инвестиционно непривлекательной страной. У них для этого все возможности есть. Поэтому меры должны быть административными и заключаться в установлении жёстких правил трансграничных перемещений капиталов и, может быть, даже установление контроля над конвертацией рубля по капитальным операциям, как это было когда-то раньше, когда для того, чтобы крупные суммы могли быть сконвертированы из рублей в валюту и перемещены на счета в иностранный банк, требовалось предъявить основание, зачем вы это делаете. Сейчас же Россия, как во времена либерала Кудрина, стала проходным двором для капитала (таковой и остаётся). И все эти полёты рубля плюс минус 3% в день из-за политических новостей – прямое следствие нашей уязвимости.

От притоков и оттоков валюты мы могли бы чувствовать себя гораздо спокойнее в финансовом отношении, если бы этого не было. И это позволило бы нам более уверенно проводить внешнюю политику, не боясь враждебных финансовых мер со стороны тех, с кем мы сейчас конфликтуем.

– сказал финансовый аналитик в комментарии Первому русскому телеканалу Царьград.

Что с того?

К сожалению, в Министерстве финансов нет, пожалуй, ни одного государственника, то есть человека, который думал бы в первую очередь о национальных интересах, а не о пустых и эфемерных понятиях вроде «имиджа на мировой арене». Минфин думает не о том, как провести деофшоризацию, не о том, как оказать влияние на курс правительства с целью добиться своего и вернуть в Россию десятки миллиардов долларов, а о том, как не упасть в бессмысленном и беспощадном рейтинге Doing Business или же как не допустить попадания русских офшоров в европейский «серый» список юрисдикций.

В 2014 году президент Владимир Путин, комментируя различные санкции Запада за Крым, в том числе исключение России из «Большой восьмёрки», сказал очень хорошие слова:

Мы не будем платить жизненными интересами за право посидеть рядом.

И Путин действительно не торгует русскими интересами ради права «поучаствовать в тусовочке». А Минфин, увы, торгует оптом и в розницу. И конца и края этому нет.

Константин Двинский