Человечество не поняло намёков. Поэтому полетели «чёрные драконы»

Любое событие – повод для интерпретаций. Масштабное событие – повод для масштабных интерпретаций. Грандиозное – для соответствующих. А когда происходит катастрофа с множеством жертв – тут уже количество интерпретаций зашкаливает.

Просто не знаешь, что стоит особого внимания.

Говорят, перед любыми опасными переменами, вызовами, испытаниями возникают некие намеки, зашифрованные знаки, именуемые «черными лебедями». Но если им не внемлют, появляются «черные драконы» – предвестники ураганного слома устоев, радикальных трансформаций и фундаментальных преобразований.

Я отнюдь не пантеист, но все чаще склоняюсь к точке зрения, что сама наша многострадальная земля, сама наша древняя планета мучительно содрогается в немых попытках от чего-то предостеречь тончайшее свое покрывало, называемое человечеством.

Когда я невольно стал свидетелем небывалого землетрясения в Турции, сначала обратил внимание на некие локальные аспекты его уроков.

Например, пришлось соприкоснуться с узбекской командой, которая одной из первых – наряду с русскими, белорусами, венграми, киргизами – пыталась помочь миллионам пострадавших.

Как всегда в подобных случаях, главными проблемами стали еда и тепло. Проблему питания довольно оперативно решали и власти, и волонтеры. А вот с теплом в горных районах катастрофы, где лютовали вполне себе сибирские морозы, было намного сложнее.

Западные страны, которые обещают украинской власти «безмерную военную поддержку», с этой мирной проблемой сплоховали. Может, они больше заточены на убийство, а не на спасение, может быть, мешала традиционная бюрократия, а может, тормозила банальная коррупция.

В общем, «подмога не пришла».

Попутно я сделал для себя открытие, которое назвал «винтажность технологий». Суть его состоит в том, что западные современные «чудо-технологии» вдруг начинают пасовать перед, казалось бы, реликтовыми своими предшественниками. В реальных условиях продвинутые электрообогреватели, электрокамины, электроодеяла, хоть и не выбрасывают метан в атмосферу, оказались бесполезными – тупо не было куда подключиться.

Зато тысячу узбекских компактных буржуек на дровах, которые организовал мой друг Отобек, а завез в район бедствия приятель Мансур, мэры пострадавших городов выпрашивали слезно. Одна такая печурка – минимум двадцать спасенных в морозную ночь жизней.

Считайте.

Кстати сказать, сам я некогда перекантовался с подобной дровяной «грелкой» целую крымскую, не такую уж ласковую блэкаутную зиму, когда киевские экстремисты взорвали высоковольтную линию на полуостров.

По причудливой ассоциации я вспомнил «индо-пакистанский инцидент». Помните? Там высокие неуклюжие и допотопные танки старой модификации легко жгли своих продвинутых приземистых потомков даже с композитной броней.

Трава на полях сражений была слишком высокой для «стелс-техники». Да, их было плохо видно. Но им самим было не видно вообще.

Соответственно, мелькнула мысль, что катастрофа – это напоминание, что новые технологии не должны стать причиной пренебрежительной аннигиляции предыдущих. Если выбивать из-под ног предыдущие ступеньки – можно рухнуть в любой момент. Запомнить бы это.

Как ни парадоксально, но Афганистан, который электрифицирован на тридцать процентов, тяжело, но выживает лютой зимой и знойным летом. А шикарные и тотально иллюминированные Эмираты протянут дня три, если, не приведи Аллах, вырубить электросети. Ночью замерзнут, днем – изжарятся заживо.

Короче, катастрофа показала, что хлеб и тепло остаются главными ценностями.

Потом я копнул еще один пласт опыта. Катастрофа – это еще и проверка элит на скорость их реакции, тип мышления, эгоистичность действий и всеядность приемов. Я это для себя назвал «кавитацией ликвидации». Любая ликвидация последствий катастроф обрастает, как кавитационными пузырьками, всяким посторонними толкованиями, домыслами, кознями и лукавствами.

В Турции это проявилось в стремлении оппозиции показать, что дома рушились только в тех городах, где рулили представители действующей власти. А где мэрами были их оппоненты, мол, все строения выстояли. На поверку это оказалось фейком. Но попытка информационной подтасовки была налицо. И на рейтинги политиков это, вероятно, как-то повлияло.

В общем, катастрофа еще раз показала не только то, что «у победы – тысяча отцов», но и у трагедии – тысяча родственников, которые пытаются даже взять её в свои союзники. Хотя бы политические…

Но тут мне не глаза попалась замечательная реплика Сергея Борисовича Переслегина о том, что событие – не просто турецкая трагедия, а нечто большее. Это еще нерасшифрованный сигнал, предупреждение мировым элитам и народам.

Тут пришло в голову, что у подобных мировых катастроф есть не только ассоциативная технологическая составляющая. И не только информационная, политическая, эмоциональная, но еще и метафизическая. Это то грандиозное, пусть и немое предупреждение, которое я и назвал «черным драконом».

Когда-то пришлось, правда вскользь, прикоснуться к подобному.

Бывший президент Украины Янукович рассказывал мне о своей работе ликвидатором последствий землетрясения в Армении. Виктор Федорович возглавлял команду, кажется, в Спитаке. Я еще попутно подумал, что судьба давала ему шанс остаться в истории не президентом-неудачником, а героем-ликвидатором.

Но сейчас не об этом.

Так вот. Будучи набожным прихожанином, политик утверждал, что это было не природное происшествие, а сакральное. Мол, Всевышний проверял готовность народов забыть разногласия перед лицом общего горя. Не забыли! Владыка и не простил.

Мне, конечно, ближе анализ природных причин от сейсмических до психологических. Но божественная версия запомнилась. Действительно, вдруг некие силы, пусть и не «высшие», но сверхъестественные, предвидя большое горе, предвосхищают его относительно меньшими бедами?

Тогда становится понятными все катастрофы, природные и техногенные, позднесоветского периода. Тогда объяснима бесконечная череда ЧП в Штатах в последнее время: чудовищные тайфуны, техногенные аварии, кривые рельсы, ядовитые пожары.

Тогда даже становится понятной связь между «майданами» и последующими неизбежными военными конфликтами. Ведь любой «майдан» – это социальное землетрясение, которое неизбежно, не будучи расшифрованным, заканчивается войной.

То есть всё это не только разломы тектонических плит; аномалии воды и ветра, жары и мороза; халатность персонала и некомпетентность технологов; усталость бетона, металла и износ основных фондов; безумство толпы и кровожадность экстремистов; злая воля политиканов и мусорное качество правящих элит; алчность и эгоизм олигархов; козни злобной «закулисы»…

Это все еще и некий сакральный «тестер» человеческого сообщества по поводу его актуальных способностей к мобилизации своих сил, к консолидации усилий, взаимной поддержки и общего милосердия.

Скажем, ташкентское землетрясение показало сплоченность на тот момент общества Союза. Армянская катастрофа уже выявила тектонические трещины не только геологического, но и геополитического межнационального характера.

Та же очевидная неготовность американского сообщества к к адекватным ответам на свои ЧП навеивает плохие предчувствия по поводу ближайшего будущего страны.

Фактический отказ европейской бюрократии от ликвидации трагичных последствий землетрясения в Сирии – сигнал о собственной судьбе брюссельских гномов.

Ковровая социальная бомбардировка во Франции – слабые отголоски будущих местных «чернобыльских» синдромов.

А уличный необузданный взрыв в Грузии – предчувствие большой войны в этом регионе. Хотя совсем не исключаю здесь и обычного землетрясения в ближайшее время.

Вдруг там, «наверху», решат: проверять так проверять. К тому же в этой «сансаре» причина и следствие постоянно меняются местами. Змея кусает себя за хвост…

Короче, «Черные драконы» уже летят. Надежда – только на Илью Муромца. Он у нас был спец по драконам.

Дмитрий Выдрин